Ночь на пчельнике. КОНСТАНТИН ЛЕОНТЬЕВ

- Мужика, мужика-а? - сердито передразнил ее говоривший парень. - Это так к слову сказалось!... А он, то есть, наймист-та, из мещан был, да гульлив больно, израсходовался! Вот этот, должно, тоже... Того, сказывали, на Кавказе убили.

- Убили-и! Ах ты батюшки-Господи! - прошептала старуха еще грустнее.

- Известное дело, убили! - продолжал лежавший. - Зато как гулял-то! Рубахи какие были... Ситец все французский... В Печоры пришел на ярмарку, начал в деньги играть с мужиками, проиграл три рубля да как закричит вдруг: "Что, говорит, тут в деньги играть! Давайте нам браги да вина... всех угощу! залью, кричит, всех!.." Мужики, известно, рады! Ей-Богу! не знал, просто пес его знает, куда и деньги-то сунуть. Пряников, стручков покупал, малым робяткам бросал! А уж как напился - и пошел плакать... "Прощайте, добрые вы люди, я уж топеря на войну на лютую пойду... там и голову свою сложу!" Ей-Богу!

- Ништо, ништо! - твердила, качая головой, старуха.

Параша слышала только начало этого разговора; узнала, кто был этот красивый русый молодчик. Она давно сидела на паперти с молодой, но мрачной бабой, которая была солдатка и вела подчас довольно веселую жизнь, так что мать Параши не раз, при случае, укоряла ее за дружбу с Ульяной, хотя Ульяна была им близкая родственница.

Немного погодя наймист очутился около паперти.

- Вы откудова? - спросил он у мрачной родственницы, опускаясь на землю,

- Мы-то?

- Известно вы! а то кто ж? Эка!..

- А из Печорок. Вон церковь-то у лесочка видна...

- Вот как! Это выходит нам, то есть, по дороге идти. Эта девка тебе сестра или сродственница какая?

Параша отвернулась.

- Вишь, я за ее за дядей замужем была...

- Что ж, овдовела, видно?

- Не-ет... Он в полку!

- Во как! То-то ты, небойсь, гуляешь?

Ульяна ударила его кулаком в плечо.

- Ульяна, а Ульяна! - сказала вдруг Параша, - пойдем к тетушке Дарье Ивановне...